Смешные анекдоты и приколы [Страница № 667]
Рассказывает бывший фонотетчик одесского КСП "Дельфиния"
некто М.К..
- Где-то во второй половине 70-х годов в Одессе с концертом оказался известный, тогда еще уральский, бард, ставший
классиком с младых ногтей. Точнее, он оказался где-то поблизости, кажется, в Кишиневе, а в Одессе его уговорили выступить
"до кучи", причем, в силу последнего обстоятельства, за какой-то почти символический гонорар. Испытание для психики
классика, видимо, оказалось не из легких; во всяком случае,
картина была такая: он меряет большими шагами по диагонали
тесную артистическую и, не замечая стоящего в дверях М.К., себе вслух твердит:
- Все равно работать надо честно! Все равно работать надо
хорошо! Все равно работать надо честно! Все равно работать на-
до хорошо!
Так или иначе, концерт прошел на должной высоте.
некто М.К..
- Где-то во второй половине 70-х годов в Одессе с концертом оказался известный, тогда еще уральский, бард, ставший
классиком с младых ногтей. Точнее, он оказался где-то поблизости, кажется, в Кишиневе, а в Одессе его уговорили выступить
"до кучи", причем, в силу последнего обстоятельства, за какой-то почти символический гонорар. Испытание для психики
классика, видимо, оказалось не из легких; во всяком случае,
картина была такая: он меряет большими шагами по диагонали
тесную артистическую и, не замечая стоящего в дверях М.К., себе вслух твердит:
- Все равно работать надо честно! Все равно работать надо
хорошо! Все равно работать надо честно! Все равно работать на-
до хорошо!
Так или иначе, концерт прошел на должной высоте.
Из фольклора. (Речь идет о другом уральском авторе, ставшим классиком благодаря одной из первых своих песен.)
Диалог:
- N согласился дать благотворительный концерт.
- Как, неужели бесплатно?
- Нет, но - за рубли!
Диалог:
- N согласился дать благотворительный концерт.
- Как, неужели бесплатно?
- Нет, но - за рубли!
Рассказывает Игорь Грызлов (Москва), хотя Борис Жуков
(тоже москвич) утверждает, что слышал эту историю из других
источников и о других героях.
В 60-е годы, когда песни Окуджавы как-то сами собой легализовались, сразу несколько известных композиторов-песенников
вдруг проявили интерес к возможному сотрудничеству с ним. Булат Шалвович, в ту пору еще стеснявшийся своего вторжения на
"чужую территорию", не решился им отказать. Ничего путного из
этого сотрудничества так и не вышло (пока на горизонте не появился Исаак Шварц), но в одном случае оно зашло настолько далеко, что увлекшийся мэтр пригласил своего будущего соавтора к
себе домой. До этого Окуджаве ни разу не случалось бывать дома
у людей с таким уровнем жизни (ведущие эстрадные композиторы
имели самые высокие легальные доходы в СССР), и увиденное его
прямо-таки ошарашило. Когда он вновь обрел способность говорить, он спросил:
- Имярек Имярекович, откуда все это?
Маэстро снисходительно похлопал его по плечу:
- Песни надо писать, молодой человек!
(тоже москвич) утверждает, что слышал эту историю из других
источников и о других героях.
В 60-е годы, когда песни Окуджавы как-то сами собой легализовались, сразу несколько известных композиторов-песенников
вдруг проявили интерес к возможному сотрудничеству с ним. Булат Шалвович, в ту пору еще стеснявшийся своего вторжения на
"чужую территорию", не решился им отказать. Ничего путного из
этого сотрудничества так и не вышло (пока на горизонте не появился Исаак Шварц), но в одном случае оно зашло настолько далеко, что увлекшийся мэтр пригласил своего будущего соавтора к
себе домой. До этого Окуджаве ни разу не случалось бывать дома
у людей с таким уровнем жизни (ведущие эстрадные композиторы
имели самые высокие легальные доходы в СССР), и увиденное его
прямо-таки ошарашило. Когда он вновь обрел способность говорить, он спросил:
- Имярек Имярекович, откуда все это?
Маэстро снисходительно похлопал его по плечу:
- Песни надо писать, молодой человек!
Вариант Михаила Столяра, слышавшего нечто аналогичное от
Александра Городницкого.
Однажды спускаясь в лифте, Булат, которого тогда еще не-
часто величали Шалвовичем, "подобрал" двумя этажами ниже жившего там Илью Резника, великого поэта-песельника, и, подивившись разнице в одежде своей и известного "профи", произнес
слова о том, что - вот, мол, я поэт, писатель, у меня книжки
выходят, а такой красоты писаной, как твои, Илюша, наряды,
близко не видывал.
На что его визави и ответил:
- Песенки надо писать, Булатик!
Александра Городницкого.
Однажды спускаясь в лифте, Булат, которого тогда еще не-
часто величали Шалвовичем, "подобрал" двумя этажами ниже жившего там Илью Резника, великого поэта-песельника, и, подивившись разнице в одежде своей и известного "профи", произнес
слова о том, что - вот, мол, я поэт, писатель, у меня книжки
выходят, а такой красоты писаной, как твои, Илюша, наряды,
близко не видывал.
На что его визави и ответил:
- Песенки надо писать, Булатик!
Во второй половине 80-х, когда вполне нормальным (а главное - едва ли не предельно реальным по возможностям большинства клубов) гонораром считался "полтинник" - 50 рублей, среди
ленинградских клубных, как теперь бы сказали, менеджеров было
популярно следующее определение: "Один мэтр равен ста рубл&м".
ленинградских клубных, как теперь бы сказали, менеджеров было
популярно следующее определение: "Один мэтр равен ста рубл&м".
Рассказывает Олег Митяев:
- В Магнитогорске я как-то выступал в одном техникуме.
Организатор концерта прибежал к директору учебного заведения и
говорит, мол, такой популярный автор, все его знают...
Директор взял афишу и со словами "сейчас проверим, какой
он популярный" пошел в аудиторию, где занимались студенты.
Развернул перед ними лист и спросил:
- Кто это?
Ответ прозвучал очень дружно:
- Рэмбо!
- В Магнитогорске я как-то выступал в одном техникуме.
Организатор концерта прибежал к директору учебного заведения и
говорит, мол, такой популярный автор, все его знают...
Директор взял афишу и со словами "сейчас проверим, какой
он популярный" пошел в аудиторию, где занимались студенты.
Развернул перед ними лист и спросил:
- Кто это?
Ответ прозвучал очень дружно:
- Рэмбо!
Рассказывает Александр Вольдман.
Конец 70-х. Агитпоезд ЦК ВЛКСМ по Нечерноземью. В составе
агитбригады - еще и Сашин брат Михаил. В одном из населенных
пунктов артистов уже ждет рукописная афиша, на которой начертано:
"В программе - два брата: Вальдман и Вельдман!"
Конец 70-х. Агитпоезд ЦК ВЛКСМ по Нечерноземью. В составе
агитбригады - еще и Сашин брат Михаил. В одном из населенных
пунктов артистов уже ждет рукописная афиша, на которой начертано:
"В программе - два брата: Вальдман и Вельдман!"
Рассказывает Берг.
- В середине семидесятых Дмитрий Дихтер по делам службы,
тогда еще инженерной, частенько наведывался в Новосибирск, где
регулярно оказывался в гостеприимном континууме КСП Новосибирского электротехнического института - НЭТИ. Однажды он вернулся в Европу в совершеннейшем восторге от тамошнего академического мужского хора, который - представляешь, Вова, мужики в
смокингах, манишках и бабочках - поет "Атлантов" Городницкого
и "Молитву" Окуджавы! Кстати, об этом даже писал хороший журнал "Клуб и художественная самодеятельность".
Но более всего на Диму произвело впечатление то, что с
хором работает (аранжирует и все такое прочее) настоящий композитор, член союза, хотя и молодой, а главное - интереснейший
мужик... Как-то, бишь, его... Фамилия - два таких простых-простых русских слова... Во, вспомнил: бл&хер!
- В середине семидесятых Дмитрий Дихтер по делам службы,
тогда еще инженерной, частенько наведывался в Новосибирск, где
регулярно оказывался в гостеприимном континууме КСП Новосибирского электротехнического института - НЭТИ. Однажды он вернулся в Европу в совершеннейшем восторге от тамошнего академического мужского хора, который - представляешь, Вова, мужики в
смокингах, манишках и бабочках - поет "Атлантов" Городницкого
и "Молитву" Окуджавы! Кстати, об этом даже писал хороший журнал "Клуб и художественная самодеятельность".
Но более всего на Диму произвело впечатление то, что с
хором работает (аранжирует и все такое прочее) настоящий композитор, член союза, хотя и молодой, а главное - интереснейший
мужик... Как-то, бишь, его... Фамилия - два таких простых-простых русских слова... Во, вспомнил: бл&хер!
Рассказывает Дмитрий Дихтер.
В те годы в Новосибирске клубы плодились с китайским неприличием. Один из них был основан Игорем Фидельманом по кличке
"Фидель" на базе какого-то женского общежития. И по четвергам
прекрасные дамы собирались на звуки магнитофона, на котором
Фидель крутил им очередную жертву, перемежая записи собственными комментариями.
И вот однажды в четверг появляется Дихтер. Фидель отменяет консервированного Розенбаума и выпускает живого Диму. А
афишку про Розенбаума снять забывает. Короче, Дихтер поет, а
красный уголок битком забит девушками, на головах которых белеют тюрбаны-полотенца после бани, и еще две головы в дверях -
и диалог:
- Это кто, Розенбаум?
- Да нет, Дихтер какой-то.
- А похож!
В те годы в Новосибирске клубы плодились с китайским неприличием. Один из них был основан Игорем Фидельманом по кличке
"Фидель" на базе какого-то женского общежития. И по четвергам
прекрасные дамы собирались на звуки магнитофона, на котором
Фидель крутил им очередную жертву, перемежая записи собственными комментариями.
И вот однажды в четверг появляется Дихтер. Фидель отменяет консервированного Розенбаума и выпускает живого Диму. А
афишку про Розенбаума снять забывает. Короче, Дихтер поет, а
красный уголок битком забит девушками, на головах которых белеют тюрбаны-полотенца после бани, и еще две головы в дверях -
и диалог:
- Это кто, Розенбаум?
- Да нет, Дихтер какой-то.
- А похож!
Рассказывает Берг, как в том же Новосибирске, судя по
афише, он фигурировал в качестве "знаменитого гитариста из Киева".
афише, он фигурировал в качестве "знаменитого гитариста из Киева".
Рассказывает Вадим Мищук:
- Казань, фестиваль "Барды 80-х". Концерт ведет Вероника
Долина. Готовясь объявить очередного участника, натыкается незнакомую фамилию и, не отходя от микрофона, говорит сама себе вслух:
- Кто это такой? Я же всех хороших бардов знаю! Кто
это?..
И уже громко:
- Ну ладно, выходи!
(Борис Жуков и Виктор Байрак, правда, утверждают, что все
было несколько мягче - готовясь объявить Андрея Ширяева Вероника произнесла:
- Я ведущая, но этого человека вижу впервые в жизни.)
- Казань, фестиваль "Барды 80-х". Концерт ведет Вероника
Долина. Готовясь объявить очередного участника, натыкается незнакомую фамилию и, не отходя от микрофона, говорит сама себе вслух:
- Кто это такой? Я же всех хороших бардов знаю! Кто
это?..
И уже громко:
- Ну ладно, выходи!
(Борис Жуков и Виктор Байрак, правда, утверждают, что все
было несколько мягче - готовясь объявить Андрея Ширяева Вероника произнесла:
- Я ведущая, но этого человека вижу впервые в жизни.)
В 1995 году во время очередного приезда Ланцберга в Москву его познакомили с известным поэтом и журналистом Дмитрием
Быковым. И первое, что услышал от своего нового знакомого
Берг, было:
- А Вы знаете, что Вы - самый ненавистный мне бард?
Оказывается, во время Диминой службы в армии его начальник-сержант, отправив его в очередной раз чистить гальюн, садился на соседнее очко и, что называется, стоя над душой в
столь странной позе, пел под гитару песни Ланцберга, перемежая
их репликами типа: "Никогда тебе, сука, такого не написать!"
Быковым. И первое, что услышал от своего нового знакомого
Берг, было:
- А Вы знаете, что Вы - самый ненавистный мне бард?
Оказывается, во время Диминой службы в армии его начальник-сержант, отправив его в очередной раз чистить гальюн, садился на соседнее очко и, что называется, стоя над душой в
столь странной позе, пел под гитару песни Ланцберга, перемежая
их репликами типа: "Никогда тебе, сука, такого не написать!"
Однажды, еще в те полузабытые времена, когда всякое появление авторской песни в эфире было событием, году так в 1983-м
популярный в ту пору артист эстрады и кино Игорь Скляр в очередной телепередаче объявил, что споет "русскую народную пес-
ню". И запел "Губы окаянные..." Смотревший передачу композитор
Владимир Дашкевич подскочил от возмущения, ибо прекрасно знал,
что это - одна из ранних песен его друга и постоянного соавтора Юлия Кима. В поисках выхода для переполнявших его чувств он
немедленно набрал номер Кима... И услышал невозмутимое: -
Русский народ слушает. Тут к телефону подскочила дочь Кима и
радостно прокричала:
- Я - дочь русского народа!
Впоследствии Ким с удовольствием рассказывал эту историю
на своих концертах, а Дмитрий Дихтер со своей студией сделал
даже ретро-программу по классике авторской песни под названием
"Русский народ слушает".
популярный в ту пору артист эстрады и кино Игорь Скляр в очередной телепередаче объявил, что споет "русскую народную пес-
ню". И запел "Губы окаянные..." Смотревший передачу композитор
Владимир Дашкевич подскочил от возмущения, ибо прекрасно знал,
что это - одна из ранних песен его друга и постоянного соавтора Юлия Кима. В поисках выхода для переполнявших его чувств он
немедленно набрал номер Кима... И услышал невозмутимое: -
Русский народ слушает. Тут к телефону подскочила дочь Кима и
радостно прокричала:
- Я - дочь русского народа!
Впоследствии Ким с удовольствием рассказывал эту историю
на своих концертах, а Дмитрий Дихтер со своей студией сделал
даже ретро-программу по классике авторской песни под названием
"Русский народ слушает".
Если и не вошла в эту программу песня Александра Красно-
польского "Как над Волгой-рекой...", то вполне могла бы войти,
так как, наподобие кимовских стилизаций, неоднократно объявляема бывала плодом анонимно-всенародного воображения.
польского "Как над Волгой-рекой...", то вполне могла бы войти,
так как, наподобие кимовских стилизаций, неоднократно объявляема бывала плодом анонимно-всенародного воображения.
Нечто похожее рассказывал на одном из концертов и Юрий
Визбор:
- Году в 1960-м я написал песню "Если я заболею", выступив в несвойственном для меня амплуа композитора. Песня постепенно вышла в массы, и года через два я услышал выступление Я.Смелякова по радио, в котором он сказал: "И самое большое, товарищи, счастье для поэта - это когда его стихи без него
ведома, становятся народной песней. Так вышло с моим стихотворением "Если я заболею"...". Это было довольно приятно.
Визбор:
- Году в 1960-м я написал песню "Если я заболею", выступив в несвойственном для меня амплуа композитора. Песня постепенно вышла в массы, и года через два я услышал выступление Я.Смелякова по радио, в котором он сказал: "И самое большое, товарищи, счастье для поэта - это когда его стихи без него
ведома, становятся народной песней. Так вышло с моим стихотворением "Если я заболею"...". Это было довольно приятно.
Рассказывает Сергей Данилов, питерский автор.
Середина 90-х. Константин Тарасов пытается проникнуть в
московский ДК "Меридиан" на свой же концерт со служебного входа. С ним - два молодых человека суперменской внешности и две
юных дамы, по виду - топ-модели. Задача Константина - провести
их без билетов. Вахтер - хранитель турникета - останавливает
шествие вопросом:
- Вы кто такие?
- Я? Константин Тарасов, - отвечает Костя.
Вахтер смотрит длинный список, кого пропускать, находит
его фамилию...
- Ну да, ну да. А эти? - на его спутников.
- Это мой телохранитель, шофер, массажистка и повар.
- А вы кто? - снова спрашивает Тарасова слегка обалдевший
страж.
- Я - Тарасов, - терпеливо повторяет Костя.
Вахтер снова ныряет в список, ищет, находит:
- Ну ладно, проходите!
Середина 90-х. Константин Тарасов пытается проникнуть в
московский ДК "Меридиан" на свой же концерт со служебного входа. С ним - два молодых человека суперменской внешности и две
юных дамы, по виду - топ-модели. Задача Константина - провести
их без билетов. Вахтер - хранитель турникета - останавливает
шествие вопросом:
- Вы кто такие?
- Я? Константин Тарасов, - отвечает Костя.
Вахтер смотрит длинный список, кого пропускать, находит
его фамилию...
- Ну да, ну да. А эти? - на его спутников.
- Это мой телохранитель, шофер, массажистка и повар.
- А вы кто? - снова спрашивает Тарасова слегка обалдевший
страж.
- Я - Тарасов, - терпеливо повторяет Костя.
Вахтер снова ныряет в список, ищет, находит:
- Ну ладно, проходите!
Уточнение Константина Тарасова.
Концерт был их совместный с Олегом Митяевым.
Вахтер фамилию Кости в списке не нашел и сказал, что сегодня выступает Митяев. На что Константин ответил:
- Ничего, я тоже выступлю!
Тогда вахтер осведомился на предмет, кто эти четверо молодых людей и получил ответ, совпадающий с предыдущей версией.
Профессионально оценив взглядом всю пятерку, он понимающе мотнул Тарасову головой - мол, все ясно, проходите!
Концерт был их совместный с Олегом Митяевым.
Вахтер фамилию Кости в списке не нашел и сказал, что сегодня выступает Митяев. На что Константин ответил:
- Ничего, я тоже выступлю!
Тогда вахтер осведомился на предмет, кто эти четверо молодых людей и получил ответ, совпадающий с предыдущей версией.
Профессионально оценив взглядом всю пятерку, он понимающе мотнул Тарасову головой - мол, все ясно, проходите!
Рассказывают Николай Адаменко (Харьков) и Сергей Данилов
(Петербург).
Конец 80-х. Таллин. Концерт Гейнца и Данилова.
После концерта к ним подходят молодые ребята из КСП "Капля" с вопросом:
- А "Перевал" - чья песня?
- Наша.
- Правда? А мы думали, ее автор давно умер...
(Петербург).
Конец 80-х. Таллин. Концерт Гейнца и Данилова.
После концерта к ним подходят молодые ребята из КСП "Капля" с вопросом:
- А "Перевал" - чья песня?
- Наша.
- Правда? А мы думали, ее автор давно умер...
Неоднократно "умирал" Александр Городницкий. Помимо случая, когда одна девочка после концерта в Ленинграде зачислила
его в мертвые классики как автора песни "Снег", знакомой ей раннего детства, широко известен случай, когда в Мурманске,
где он как геофизик наносил визит знаменитой Кольской сверх-
глубокой скважине, ему показали могилу зэка, сложившего бессмертное "На материк, на материк..." Причем на робкую попытку
барда отстоять свое авторство старый з/к, исполнявший роль гида в этом эпизоде, решительно заявил, что человек "с воли" такую песню придумать в принципе не способен.
его в мертвые классики как автора песни "Снег", знакомой ей раннего детства, широко известен случай, когда в Мурманске,
где он как геофизик наносил визит знаменитой Кольской сверх-
глубокой скважине, ему показали могилу зэка, сложившего бессмертное "На материк, на материк..." Причем на робкую попытку
барда отстоять свое авторство старый з/к, исполнявший роль гида в этом эпизоде, решительно заявил, что человек "с воли" такую песню придумать в принципе не способен.
А однажды Городницкому пришлось отдуваться за покойника.
Дело было в Ленинграде, видимо, когда А.Г. жил уже в
Москве. Возможно, по этой причине его не было в Питере на этапе подготовки его концерта и, приехав, он был поставлен перед
фактом, что на афише была объявлена встреча с поэтом Городецким.
Выйдя на сцену, бард сказал нечто вроде:
- Я должен сообщить вам трагическую новость: поэт Сергей
Городецкий умер. Предлагаю почтить его память вставанием.
Все встали. Через минуту он сказал:
- Прошу сесть. А меня зовут Александр Городницкий...
Дело было в Ленинграде, видимо, когда А.Г. жил уже в
Москве. Возможно, по этой причине его не было в Питере на этапе подготовки его концерта и, приехав, он был поставлен перед
фактом, что на афише была объявлена встреча с поэтом Городецким.
Выйдя на сцену, бард сказал нечто вроде:
- Я должен сообщить вам трагическую новость: поэт Сергей
Городецкий умер. Предлагаю почтить его память вставанием.
Все встали. Через минуту он сказал:
- Прошу сесть. А меня зовут Александр Городницкий...
Кстати о покойниках: немало, их еще ходит среди нас. Году
в 94-м Олегу Митяеву показали самарскую газету для осужденных
- "Тюрьма и воля", где под названием "Больничка" была опубликована его песня "Сестра милосердия". А рядом такой текст: "Об
авторе этого чудесного романса нам почти ничего не известно.
Мы только знаем, что родом он из города Жигулевска. Его жизнь
оборвалась в 1978 году. Срок отбывал в ИТК-6. Если кто-либо
располагает какими-нибудь сведениями об этом несомненно талантливом человеке, очень просим сообщить по адресу: г. Самара,
ИТУ-4, библиотека..."
Что и говорить, жаль Олега. Приятно, однако, что он успел
встать на путь исправления!
в 94-м Олегу Митяеву показали самарскую газету для осужденных
- "Тюрьма и воля", где под названием "Больничка" была опубликована его песня "Сестра милосердия". А рядом такой текст: "Об
авторе этого чудесного романса нам почти ничего не известно.
Мы только знаем, что родом он из города Жигулевска. Его жизнь
оборвалась в 1978 году. Срок отбывал в ИТК-6. Если кто-либо
располагает какими-нибудь сведениями об этом несомненно талантливом человеке, очень просим сообщить по адресу: г. Самара,
ИТУ-4, библиотека..."
Что и говорить, жаль Олега. Приятно, однако, что он успел
встать на путь исправления!
Дистанция - не дистанция, но малоощутимая для постороннего разница в именах "Владимир" и "Валерий" сослужила, по словам Михаила Столяра, весьма неоднозначную службу минскому автору Володе Борзову. Выступал он в конце 70-х в каком-то украинском городе, где афиша возвещала о том, что "Валерий Борзов поет свои песни". Публика валом валила послушать легендарного чемпиона мира в беге на 100 метров!
Иркутский автор Сергей Корычев вспоминает эпизод, случившийся в Одессе в 1992 году, когда он и Евгения Логвинова приехали туда, чтобы записать очередной магнитоальбом.
Возвращается Сергей с пляжа и вдруг замечает, что многие
прохожие на него оборачиваются и улыбаются такими хорошими-хорошими улыбками.
- Ну, все! - думает он. - Пришла мировая слава.
Причина "мировой славы" стала ясна через непродолжительное время, когда выяснилось, что он, одеваясь на пляже, натянул майку с надписью "Chanel" шиворот-навыворот.
Возвращается Сергей с пляжа и вдруг замечает, что многие
прохожие на него оборачиваются и улыбаются такими хорошими-хорошими улыбками.
- Ну, все! - думает он. - Пришла мировая слава.
Причина "мировой славы" стала ясна через непродолжительное время, когда выяснилось, что он, одеваясь на пляже, натянул майку с надписью "Chanel" шиворот-навыворот.
Константин Тарасов, автор, больше известный как аккомпаниатор Олега Митяева, выдал явную байку:
- Кто это там в кепочке идет?
- Константин Тарасов.
- А рядом?
- Его солист.
- Кто это там в кепочке идет?
- Константин Тарасов.
- А рядом?
- Его солист.
Рассказывает Берг.
- Октябрь 1974 года. Донбасс. Серия концертов - один в
Славянске и два в Донецке. Организатор - опальный Юрий Миленин
из Краматорска. Участники - Евгений Клячкин, Сергей Стеркин автор этих строк.
Прибывают в Краматорск в обратном порядке, и Стеркин буквально "с колес" набрасывается на Миленина:
- Ты чего хочешь? Каких приключений тебе еще недоставало?
Ты кого к себе наприглашал!?
- А кого? - не может взять в толк чистый и наивный Миленин.
- Кого-кого! Ланцберг кто по национальности?
Юра пытается ответить на вопрос, который, видимо, никогда
сам себе не задавал:
- Наверное, еврей, да?
- "Наверное"! А Клячкин?
- Да я как-то...
- Так вот знай, что и он тоже.
- Но ты-то?..- у Миленина еще теплится последняя надежда.
- А я вообще до института Стэркиным был!
- Октябрь 1974 года. Донбасс. Серия концертов - один в
Славянске и два в Донецке. Организатор - опальный Юрий Миленин
из Краматорска. Участники - Евгений Клячкин, Сергей Стеркин автор этих строк.
Прибывают в Краматорск в обратном порядке, и Стеркин буквально "с колес" набрасывается на Миленина:
- Ты чего хочешь? Каких приключений тебе еще недоставало?
Ты кого к себе наприглашал!?
- А кого? - не может взять в толк чистый и наивный Миленин.
- Кого-кого! Ланцберг кто по национальности?
Юра пытается ответить на вопрос, который, видимо, никогда
сам себе не задавал:
- Наверное, еврей, да?
- "Наверное"! А Клячкин?
- Да я как-то...
- Так вот знай, что и он тоже.
- Но ты-то?..- у Миленина еще теплится последняя надежда.
- А я вообще до института Стэркиным был!
Рассказывает Юрий Кукин.
В 1967 году (отметим дату, это очень важно) ему, ставшему
уже лауреатом нескольких песенных конкурсов и вообще человеку
популярному, предложили издать сборник собственных песен. Он
принес в издательство тексты. Редактор просмотрел их и один за
другим забраковал все, по той или иной причине.
Песня "Тридцать лет" отпала из-за строчки "Пятьдесят -
это так же, как двадцать".
В 1967 году (отметим дату, это очень важно) ему, ставшему
уже лауреатом нескольких песенных конкурсов и вообще человеку
популярному, предложили издать сборник собственных песен. Он
принес в издательство тексты. Редактор просмотрел их и один за
другим забраковал все, по той или иной причине.
Песня "Тридцать лет" отпала из-за строчки "Пятьдесят -
это так же, как двадцать".
Рассказывает Николай Смольский (Кемерово) о том, как
Юрий Кукин - в гостях у кемеровчан, знакомится с достопримечательностями города. На углу улиц Ф.Дзержинского и Д.Бедного
восторженно восклицает:
- О! Угол Бедного - Дзержинского!
Юрий Кукин - в гостях у кемеровчан, знакомится с достопримечательностями города. На углу улиц Ф.Дзержинского и Д.Бедного
восторженно восклицает:
- О! Угол Бедного - Дзержинского!
Рассказывает Берг.
- Фестиваль "Москворечье-74".
Вырвавшаяся из дома с огромным трудом кормящая мать Алена
Козина (КСП МАИ) заявляет на конкурс единственную готовую на
данный момент песню Валерия Бокова "Памяти погибших кораблей".
И ее не пропускают:
- Песня упадническая, выберите что-нибудь другое.
Другого нет, Алена в отчаянье. Выручает советом Дима Дихтер:
- Перепиши текст заново и назови по первой строчке -
"День за днем".
Помогло!
- Фестиваль "Москворечье-74".
Вырвавшаяся из дома с огромным трудом кормящая мать Алена
Козина (КСП МАИ) заявляет на конкурс единственную готовую на
данный момент песню Валерия Бокова "Памяти погибших кораблей".
И ее не пропускают:
- Песня упадническая, выберите что-нибудь другое.
Другого нет, Алена в отчаянье. Выручает советом Дима Дихтер:
- Перепиши текст заново и назови по первой строчке -
"День за днем".
Помогло!
Рассказывает Наталья Дудкина.
- Кишиневский фестиваль середины 80-х. Прослушивают автора музыки Андрея Крючкова и говорят:
- Ну что это у Вас за песня такая: "Про черный день нет
песен у меня!" - грустная такая. Кто это написал?
- Это написал Полонский, - отвечает Андрей.
- Надо же! А где он сейчас, сколько ему лет?
- Он уже умер.
- Какие же у вас молодые умирают!
- Кишиневский фестиваль середины 80-х. Прослушивают автора музыки Андрея Крючкова и говорят:
- Ну что это у Вас за песня такая: "Про черный день нет
песен у меня!" - грустная такая. Кто это написал?
- Это написал Полонский, - отвечает Андрей.
- Надо же! А где он сейчас, сколько ему лет?
- Он уже умер.
- Какие же у вас молодые умирают!
Рассказывает Александр Мирзаян.
- Конец 70-х. КСП в ряде крупных городов отчасти легализованы (на определенных, разумеется, условиях), а кое-где даже
включены в план работы с молодежью. Партийное начальство,
скрипя задами, пытается со своей стороны искать новые модели
поведения.
На одном из больших фестивалей, проходивших в условиях
города и зала, в конце программы по традиции звучит "Поднявши
меч..." Публика, заслышав родной гимн, встает. Номенклатурные
гости, которым он, мягко говоря, не родной, продолжают сидеть.
Возникает молчаливый конфликт. И тогда те аппаратчики, что по-
умнее, медленно начинают вставать. Кто-то из них, посмотрев на
упорно сидящее начальство, садится снова. В это время до начальства что-то доходит, и оно приподнимается. Те, что сели, встают по новой.
Очень все это забавно смотрелось!
- Конец 70-х. КСП в ряде крупных городов отчасти легализованы (на определенных, разумеется, условиях), а кое-где даже
включены в план работы с молодежью. Партийное начальство,
скрипя задами, пытается со своей стороны искать новые модели
поведения.
На одном из больших фестивалей, проходивших в условиях
города и зала, в конце программы по традиции звучит "Поднявши
меч..." Публика, заслышав родной гимн, встает. Номенклатурные
гости, которым он, мягко говоря, не родной, продолжают сидеть.
Возникает молчаливый конфликт. И тогда те аппаратчики, что по-
умнее, медленно начинают вставать. Кто-то из них, посмотрев на
упорно сидящее начальство, садится снова. В это время до начальства что-то доходит, и оно приподнимается. Те, что сели, встают по новой.
Очень все это забавно смотрелось!